Никаких пропирсованных век, никаких приколов, никакой внешности греческого бога, но в Аджае Джадеджа есть что-то, что может вызвать небольшое волнение. У него милая улыбка и тонны шарма.

Но не поэтому он в Filmfare. Все потому, что в августе он должен дебютировать в проекте Сунила Шетти Khel вместе с Санни Деолом, Сунилом Шетти и Селиной Джайтли.

"На самом деле, я должен был сняться еще в 1997-98 годах с Мадхури Диксит, - напоминает он мне. - Я даже снялся с ней на обложку Filmfare. Но Мадхури тогда была крайне занятой звездой, а я играл за Индию, поэтому фильм так и не вышел".

Аджай утверждает, что мысль сняться пришла ему в голову после того, как пять лет назад его дисквалифицировали, обвинив в недобросовестной игре. В прошлом году он работал в малобюджетном фильме Pal Pal Dil Ke Saath. "Тот фильм готов на 80 процентов, - говорит он мне, - но моим дебютом будет Khel. Фильм меня приводит в восторг - хорошая роль и отличные партнеры: Санни, Сунил".

Что он думает о самом себе на экране? "Я 20 лет играл в крикет и могу вам сказать, насколько хорош или плох я был. Но что до актерства - понятия не имею. Наверное, вы, ребята, скажете мне, что вы обо мне думаете", - смеется он.

Вот новичок, который не грызет ногтей. И даже тот факт, что некоторые крикетисты уже дебютировали в кино и провалились, не волнует Аджая. "Слушайте, в кино каждый год приходит куча парней, - замечает он. - И только четыре-пять из них имеют успех. Так что если пара крикетистов не смогла преуспеть в кино, не говорите, что проваливаются только они. К тому же, большинство тех крикетистов никогда не отдавались кино полностью. Это были попытки в полсердца".

А если он провалится как актер, то что? "Буду играть в крикет, - пожимает он плечами. - Я люблю крикет, в моей жизни это приоритет номер один. И теперь, когда запрет снят, я искренне надеюсь в скором времени играть за национальную сборную. Я жду дня, когда мне снова повезет".

В слухах обо мне и Равине Тандон ни слова правды

Пока что к его услугам кино. Крикетист признается, что он любит смотреть фильмы на хинди и обожает Говинду. "Если в кинотеатрах идет фильм с Говиндой, я ни за что на свете его не пропущу, - смеется он. - Это чистейшее совпадение - что у нас один и тот же гример. Мне говорили, Говинда взял себе отпуск, чтобы писать стихи". Да, вы угадали, Аджай любит комедии. "Кто хочет идти в кино, чтобы плакать? Или бояться? - спрашивает он. - Я лучше пойду туда и посмеюсь".

К тому же, Аджай много общался с киномиром, даже когда еще был только крикетистом. Но уже тогда вокруг него бурлили страсти. Прежде чем я называю имя Равины, он уже протестует: "Нет, в слухах обо мне и Равине Тандон ни слова правды. Мы много общались, потому что были в Совете директоров Sahara и постоянно сталкивались в Лакхнау и Ченнае. Наверное, отсюда и пошли слухи". От имиджа Казановы он тое открещивается. "Эй, дружок, я как-т снимался в Mukesh Mills с Селиной Джайтли. И у нас была этакая тяжеловесная любовная сцена, мы были оба мокрые. Но когда съемки закончились, мы отправились по домам, я - к своей жене, например, - напоминает он. - Это просто работа".

В любом случае, заявляет он, теперь он новый человек. Тем более что рядом 10-месячный сын Аиман. Плюс его жена Адити - идеальный товарищ. "Мы знаем друг друга уже много-много времени. Свадьба была просто обычным днем в нашей жизни", - тянет он.

Эй, и это тот самый дикий холостяк, которого мы когда-то знали? Аджай быстро признает свою дикую репутацию и утверждает, что свадьба не сделала его скучным. "Как большой плохой мальчик крикета я сделал несколько диких вещей. Я просиживал в пабах и ночных клубах, - признается он. - Я все еще люблю танцевать и веселиться". Так что добро пожаловать в мир кино, говорю я ему.